Грустные заметки о московских хордах

Текст: Блинкин М.Я. 

Опубликован на сайте polit.ru в 2012 году.

В своих заметках я попробую ответить на вопросы по поводу сооружения Северо-Западной хорды и, одновременно, еще раз сформулировать свою позицию по поводу перспектив развития улично-дорожной сети Москвы.

О необходимости сооружения хордовых магистралей, соединяющих периферийные районы Москвы в обход центра, урбанисты и транспортники говорили и писали, по крайней мере, с 1930 годов. Автором этой идеи следует, видимо, считать выдающегося русского планировщика Анатолия Михайловича Якшина (1899-1983). В новейшие времена идею трех периферийных хорд пропагандировал ученик А.М.Якшина, мой старший товарищ и коллега Александр Иванович Стрельников. Автор настоящих заметок, будучи знаком с идеями Якшина, а также с позднейшими расчетами Стрельникова и его коллег по ЦНИИПГРАДУ, многократно пытался объяснять публике полезность этого замысла.

В силу отмеченных обстоятельств мне, казалось бы, положено быть горячим сторонником сооружения Северо-Западной хорды (СЗХ). Дело, однако, состоит в том, что каждая новая улица и дорога характеризуется не только своим направлением на карте города, но и конкретными проектными решениями. С первой характеристикой СЗХ я, в принципе, согласен, со второй – ни в коей мере.

Здесь мне придется сделать вынужденное (увы, пространное) отступление научно-популярного толка.

Улично-дорожная сеть (УДС) состоит из улиц и дорог, между которыми есть принципиальные различия. Эти отличия четко зафиксированы в нормах проектирования стран с высоким уровнем автомобилизации [1]. Согласно этим зарубежным нормам, функции улиц чрезвычайно многообразны. Вот неполный (и весьма поучительный) перечень этих функций:

1. обеспечение комфортного доступа к элементам застройки жилого, офисного, торгового, социально-бытового и т.п. назначения;

2. предоставление пространства:

– для движения пешеходов и прочих не моторизированных участников дорожного движения;

– для общественного транспорта, в том числе – для устройства выделенных рельсовых путей и обособленных полос для движения автобусов;

– для работы автомобилей коммунальных служб, торговли и сервиса;

– для движения легковых автомобилей населения с небольшими скоростями и на небольшие расстояния;

– для регламентированной парковки автомобилей;

– для отдыха и социально-культурных мероприятий (прогулки, место встреч, митинги, пикеты, уличные выставки и представления);

– для размещения объектов «уличной фурнитуры» (остановочные павильоны, скамейки, телефонные будки, банкоматы…);

– для уличной торговли.

Характерный диапазон допустимых скоростей на улицах (local streets, collector streets) – 30-50 км/час [2], на магистральных улицах (arterials) – до 75 км/час.

Единственная функция дорог (urban motorways, freeways, expressways) – обеспечение движения автомобилей. Характерный диапазон допустимых скоростей на дорогах, которые я далее буду называть на американский манер фривеями, – 75-120 км/час и более.

В мегаполисах и агломерациях Северной Америки, Западной Европы, ведущих стран азиатско-тихоокеанского региона конфигурация улично-дорожных сетей обязательно является двухконтурной: первый контур УДС – улицы, второй – фривеи. Эти два контура являются взаимодополняющими; совмещение улицы и фривея считается сугубо непродуктивным: негуманным и технически вредным.

Соответственно, в современной зарубежной практике на улицах не строят развязки и подземные пешеходные переходы, зато ставят многочисленные светофоры, в том числе – пешеходные [3]. Вот характерная фраза из профессионального фольклора проектировщиков: «строительство развязок в разных уровнях на городских улицах является самым дорогим способом перемещения точки концентрации затора с прежнего места на новое».

Что касается городских фривеев, то здесь, так сказать, по определению все пересечения должны быть выполнены в разных уровнях. Здесь также всегда предусмотрено инженерное разграничение проезжих частей по направлениям движения. Фривеи стараются прокладывать с максимальной изоляцией от застройки и пешеходных потоков: в полосах отчуждения железных дорог, вдоль рек и линий ЛЭП, в пределах промышленных зон. Для случаев, когда фривей по необходимости идет через пятно сложившейся застройки, его трассируют эстакадным или тоннельным ходом. На периферии города фривей, как правило, идет «по земле», а его проезжую часть делят на экспрессную и коллекторную компоненту. Такие дороги трассируются, как правило, по хордам или кольцевым фрагментам; они крайне редко прокладываются радиальным образом с тупиковым окончанием в городском центре.

Протяженность городских фривеев составляет обычно несколько процентов от общей протяженности УДС, в то же время на них выполняется порядка 50% суммарного пробега автомобилей.

Высокую эффективность работы зарубежных городских фривеев обеспечивает совокупность планировочных норм и средств регулирования трафика, включая управление доступом к фривеям (Access Management), обеспечение пропускной способности на выходе с фривея (Egress Capacity), координацию управления трафиком на фривеях и примыкающих улицах (Coordinated Freeway and Arterial Operations).

Эта эффективность проявляется в низкой эластичности скоростей к возрастанию загрузки и высокой отказоустойчивости: скорости остаются высокими даже при весьма высоких плотностях потока; заторы возникают в основном по форсмажорным обстоятельствам.

  

В московской практике вся эта наука была по большей части проигнорирована. У нас возобладала гибридная категория – «магистральная улица непрерывного движения», которая сочетает многополосную проезжую часть и развязки в разных уровнях с непосредственным доступом к домовладениям и интенсивным движением общественного транспорта. Данная категория является сугубо суверенной отечественной конструкцией: понятие «магистральная улица непрерывного движения» отсутствует в нормах проектирования развитых зарубежных стран и крайне редко встречается там на практике.

К числу московских «гибридов» относятся практически все магистрали, сооруженные в последние годы, и частично трассированные прямо по сложившимся городским улицам. В таблице представлены данные, иллюстрирующие сравнительную работоспособность московских магистралей и зарубежных фривеев по важнейшему показателю – эластичности к возрастанию загрузки [4] .

Сравниваемые элементы городских УДС
Городские фривеи развитых зарубежных стран	Садовое кольцо	ТТК	МКАД
Снижение скорости при росте загрузки на 1% от «рабочего режима»:
0,7-1,0%	1,7%	2,6%	3,6%

Как видим, скоростные режимы на московских «магистральных улицах непрерывного движения» проявляют аномально высокую чувствительность к росту загрузки. По этому показателю ТТК и МКАД резко отличаются в худшую сторону не только от зарубежных фривеев, но даже от Садового кольца, на большей части которого сохранено светофорное регулирование.

Аномально высокая чувствительность главных московских дорог к росту загрузки связана, в первую очередь, с большой частотой въездов и съездов, обусловленной отсутствием альтернативных путей сообщения. При этом большинство съездов с ТТК и МКАД работают в режиме «стохастического светофора», при котором очереди к выездной рампе запирают движение по основному направлению.

Для радиальных магистралей главную негативную роль играют непременныеbottlenecks, возникающие ровно по месту стыка реконструированного участка со старой московской улицей, к которой этот участок приводит. Как говаривал Станислав Ежи Лец, «ну, допустим, пробьешь ты головой стену. И что ты будешь делать в соседней камере?».

Добавим к этому, что практика реконструкции улиц с их превращением в участки магистралей непрерывного движения наносит прямой ущерб условиям движения местного трафика, а также пешеходной доступности и автомобильной связности сложившихся жилых районов.

Приведенные аргументы показывают, что масштабные вложения в дорожное строительство с игнорированием зарубежной планировочной и проектной практики приводят к появлению в городе сложных и дорогостоящих элементов УДС с крайне низкими показателями работоспособности, то есть дают, по сути дела, минимальный системный эффект. Этот вывод в полной мере относится, к примеру, к планам реконструкции Большой Академической улицы с ее превращением в участок СЗХ.

Нам представляется, что традиционная для Москвы практика реконструкции улиц с их превращением в участки магистралей непрерывного движения является сугубо контрпродуктивной и, соответственно, должна быть прекращена.

Столь же контрпродуктивной является многолетняя московская установка на организацию «бессветофорного движения» по реконструированным городским улицам; от этой установки также давно пора отказаться.

Что вместо?

В Москве должны быть развернуты предпроектные работы к формированию второго контура УДС, то есть для начала работы по изысканию перспективных трасс для прокладки первых полноценных городских фривеев, отвечающих самым продвинутым зарубежным нормам и решающих системные транспортные задачи города. При этом надо отчетливо понимать, что формирование скоростного контура УДС растянется на очень длительное время; так что ожидать скорых улучшений условий движения в городе на этом пути не приходится.

Замечу с грустью, что строительство нормальных городских фривеев вызовет такую же негативную реакцию местных жителей, как при реконструкции шоссе Энтузиастов, или той же Большой Академической. Надо отчетливо понимать, что фривей в зоне сложившейся застройки - это практически всегда высокая эстакада; тоннельный ход становится оправданным исключительно при наличии императивных культурно-исторических или природоохранных ограничений.

Можно успокаивать себя тем обстоятельством, что современные эстакадные конструкции способны обеспечить чрезвычайно высокий уровень защиты от негативных внешних эффектов транспорта, что такие конструкции сплошь и рядом встречаются в самых благополучных городах мира. Однако, во всех случаях эстакада под окнами – удовольствие ниже среднего.

Так что, выбор для местного жителя невелик: дорога впритык к вашему подъезду, либо эстакада вблизи вашего окна.

Дорожно-мостовое строительство, лежащее вне рамок долгосрочной программы сооружения скоростного контура УДС, должно быть ориентировано на решение вполне приземленных практических задач. Прежде всего - на повышение связности УДС в срединной и периферийной зоне города; подобными мерами можно снизить неимоверные городские перепробеги, а также интенсивность транзитных потоков через центр Москвы. Очевидна также необходимость продолжения работ по улучшению условий движения на городских улицах; при этом плотность светофорного регулирования должна здесь не снизиться, а возрасти.

Что касается улучшения транспортной ситуации в целом, то в обозримом будущем нам придется уповать на появление более качественного общественного транспорта и постепенную трансформацию в сторону здравого смысла транспортного поведения автомобилизированных горожан. Впрочем, это уже предмет для отдельного разговора.

Примечания:

1. По данному поводу существует обширная зарубежная литература; наиболее важный первоисточник – Transportation and Traffic Engineering Handbook. Prentice-Hall, Inc., Englewood Cliffs, New Jersey, 1976/2003. Из российских источников я бы выделил работы профессора А.Ю.Михайлова и его сотрудников, где рассматриваемый круг вопросов изложен наиболее четко и полно. По тексту своих заметок я довольно бесцеремонно использую фразы из статей Александра Юрьевича (надеюсь, он на меня не обидится!), а также из монографии Михайлов А.Ю., Головных И.М. Современные тенденции проектирования и реконструкции улично-дорожных сетей городов. - Новосибирск: Наука, 2004.

2. В зарубежной литературе по этому поводу принято ссылаться на психофизиологическое правило Вебера-Хефнера «1 : 10». Пешеходы передвигаются со скоростью до 5 км/час; поэтому там, где по тротуару ходят пешеходы, автомобили не могут ездить по улице быстрее, чем 50 км/час, иначе пешеход будет испытывать психологический дискомфорт.

3. Плотность светофорных объектов на единицу протяженности УДС в зарубежных мегаполисах многократно (в 5 и более раз) превышает московские показатели.

4. Коэффициент эластичности скоростей к загрузке элементов УДС был вычислен нами на базе натурных данных ЦИТИ с использованием одной из классических моделей теории транспортного потока (т.н. модели Хермана-Пригожина). Широкое применение той же модели в зарубежных исследованиях позволило получить наглядные сопоставления московских и зарубежных данных. См. Блинкин М.Я., Ткаченко Б.А. Системная оценка условий движения на базе модели Хермана-Пригожина.